Читать книгу - "Сердце Зоны [= Операция «Чистое Небо» ] - Андрей Левицкий"

– Курильщик в баре оставался, когда мы с монолитовцами оттуда ушли. После этого он мог уехать, но сюда не успел бы…

– С монолитовцами? – перебил Никита. – Так Химик прав был, это они тебя наняли грохнуть нас?

– Они. Не грохнуть – уничтожить Черный Ящик. Хотя и вас тоже, но это… второстепенное задание.

– А что в нем? В Ящике?

Болотник мотнул головой.

– Не мог Курильщик в том коридоре лежать…

– А я тебе говорю – это он был! – рявкнул Пригоршня, выходя из себя. – Заладил: «мог – не мог»! Если я его видел? Лицо Курильщика, одежда, как он обычно одевается… Сигары – Курильщика, зажигалка – точно его, сам же видел: русалка с веером! Значит, что? Значит – это Курильщик был, и всё тут!

– А лицо?

– Чего? Я ж сказал – его…

– Нет, выражение лица обычное было?

– Что значит «обычное»? Обычное для трупа. Какое у трупа выражение? Да никакое.

– Эти… – Макс показал рукой вокруг. – Заметил, какие у них лица? Не испуганные, хотя их распинали. Они должны были от боли орать, дергаться… мучиться. И лица должны быть искаженными, хотя бы у некоторых. Приглядись: они все вроде спят.

Но Никите не надо было приглядываться, чтобы убедиться в правоте Болотника, он давно уже обратил на это внимание. И вправду создавалось впечатление, будто эти люди спали, когда их убивали. И те двое, в коллекторе, на которых он наткнулся, перед тем как появились морлоки, – они, конечно, дрались с ним и выдрой, но при этом лица у них тоже были отрешенные.

Пригоршня стукнул кулаком по ограждению и повернулся к Болотнику спиной.

– Не знаю! – рявкнул он. – Не понимаю, что это все означает!

Наступила тишина, только двигатель еле слышно рокотал. А потом Болотник вдруг заговорил – негромко, задумчиво:

– Много лет назад это было. Я под выброс попал. Вырубило, пришел в себя – совсем в другом месте. Тогда возле Темной долины был, а тут гляжу: почти под самой ЧАЭС нахожусь. Как туда попал во время выброса, чт́о меня перенесло с такой скоростью? Непонятно. Голова раскалывается, мысли в ней… вроде не мои. Забыл многое. Свое имя – и то не сразу вспомнил. «Маузер» не мог перезарядить! Как раз зомби напали, я троих застрелил, патроны закончились, знаю, что в кармане другие есть, а перезарядить не могу. Еле отбился от них, трубу схватил ржавую, черепа раскроил… Но они меня ранили сильно, в голову и плечо.

Никита слушал внимательно, не оборачиваясь; голос у Болотника был непривычно тоскливый, потерянный.

– Пошел оттуда – вокруг радиация, болота, монолитовские патрули бродят. А я без сил, раненый, истекаю кровью. Не знаю, как выбрался. Упал в болоте по дороге, заснул на кочке. Сны… очень странные сны. Такие, что вроде и не мне снятся. Во сне зеленое что-то, смотрит на меня… Просыпаюсь – из болота псевдогигант вылез. Собрался уже меня затоптать, я же ослаб, уползти не могу… Но тут понимаю: слышу я его. Не звуки, которые он издает, нет, – мысли слышу. Хотя какие у псевдогиганта мысли… Так, рефлексы одни. Но я вижу, что на них влиять могу. Подталкивать его, заставлять делать что-то. Он меня из того болота вытащил.

– Псевдогигант тебя спас? – поразился Никита.

– На спину взвалил и вынес. До края болота донес, там упал, сдох. Не обессилел, а это я у него в мозгу… слишком сильно покопался по неопытности, слишком противоестественные вещи его делать заставил. Поэтому у него… сломались рефлексы. Тело ведь из мозга управляется – дыхание, сердцебиение… Мы этого не замечаем, потому что все происходит на несознательном уровне. А я ему слишком сильно мозги повредил, когда заставлял себя тащить, против природы его пошел звериной, сломал сознание – и он сдох. То ли дышать разучился, то ли еще что… Но меня спас. Я сторожку на краю болота нашел, бинты в ней, лекарства какие-то старые, консервы… Оклемался, пошел дальше. Иду – одни места узнаю, другие нет. А в голове будто… будто сквозь копирку что-то проступает, что до того не мог вспомнить – проявляется. Сталкеры стали попадаться на пути, кто знакомый, кто нет, кто-то меня узнал – а я не узнаю его! И я иду! Склады прошел, Бар! – С каждым словом голос Болотника становился громче, резче, в нем вскипала ярость. – Дохожу до Темной долины!! И тогда… и там я…

Никита повернулся и увидел, что Болотник достал нож – тот самый, самодельный, со спиральной ручкой и узким клинком.

Рука дернулась, поднимая болтающийся на ремешке обрез: Пригоршня решил, что Макс собирается пырнуть его. Но напарник, подняв левую руку, вдруг резанул ножом по ладони. Глубоко, сильно – брызнула кровь.

– Ты чего?! – ахнул Никита. – Что ты делаешь?

Глаза Болотника сверкали. Он попятился, уселся на раму двигателя, сунул руку с ножом под плащ. Вторую все держал перед собой – кровь текла с нее.

Достал свернутый бинт, положив на колено, извлек из-под плаща коричневую склянку с йодом. Бинт скатился, упал на железо. Болотник поднял голову, посмотрев на Пригоршню равнодушным взглядом, глаза его вновь потухли, стали обычными, невыразительными, блеклыми.

– Перевяжи, – попросил он.

Когда Пригоршня закончил, крови под двигателем успела натечь целая лужа. Макс замер, прикрыв глаза, будто отключился. Никита походил вокруг, но продолжения рассказа так и не услышал; присев на корточки на краю платформы, посмотрел между прутьями ограждения.

– Всю дорогу тогда зов звучал, – прошептал Болотник сзади. – Тихий, но сильный. Он… пугал очень. Я сумел ему воспротивиться, сумел не пойти, куда звали. И теперь – опять он. На Свалке услышал: вниз зовет. Хочу узнать, кто это.

– Зов? – переспросил Никита. – Так, может, это мутант какой-то? С телепатическими способностями. Засел там, в глубине, и подзывает к себе, жертв подманивает. Большинство, кто без всяких умений, как у тебя, если услышат его – рассудок теряют, дуреют то есть совсем, и сюда бредут, сами не понимая зачем.

– А пространство почему вокруг смятое?

Никита поразмыслил и признал:

– Непонятно. Хотя, может, это какой-то… межпространственный мутант? Сидит на дне этой воронки, будто такая пасть круглая в песке, жертвы приманивает и в себя заглатывает. Вроде червя межпространственного. Будешь потом в его пищеводе тысячу лет перевариваться. – Он поежился, представив себе эту картину. – Хотя, конечно, при чем тут Курильщик с Бородой и прочие, все равно непонятно. Как они могли сюда попасть так быстро…

Болотник покачал головой.

– Нет, внизу не мутант. Что-то другое.

– Но там живое что-то? Или, может, механизм, то есть устройство… – Никита замолчал, обдумывая эту мысль, и щелкнул пальцами: – Может, в этом комплексе новый тип оружия создавали, психотронного? И там внизу остался какой-то излучатель, гипномет какой-то. Он все еще работает, хотя и сломанный уже, потому излучает на такой волне, что не только манит к себе, но и мозги своих жертв коверкает, ломает. И он же на персонал этого комплекса должен был повлиять, на тех, кто еще жив, – они совсем с ума сошли, молятся ему…